11 ноября 2020 г. на 91-ом году жизни скончался ВИТАЛИЙ АНАТОЛЬЕВИЧ СКОРНЯКОВ, наш коллега, учитель, наставник и друг. 

 

Он родился в г. Москве 28 апреля 1930 г., где и окончил школу. В 1947 г. поступил на географический факультет МГУ имени М.В.Ломоносова, который успешно закончил в 1952 г. и сразу поступил в аспирантуру кафедры гидрологии суши. Его руководителем был Е.В. Близняк, заведующий кафедрой в эти годы. После успешной защиты кандидатской диссертации остался работать на географическом факультете. За 50 лет работы на кафедре гидрологии суши прошел путь от младшего до ведущего научного сотрудника.  

Виталий Анатольевич учился и работал при восьми (из 9) заведующих кафедрой гидрологии суши за время ее существования, а у трех из них (в течение около 35 лет) был заместителем по научной работе.

 

Круг научных интересов Виталия Анатольевича был очень обширным. Он занимался расчетами водного и теплового стока рек, руководил темой НИР кафедры «Методические разработки в области стока рек и гидрологии водоемов Московской области». По результатам этой работы в 1989 г. издательством МГУ была выпущена крупная монография «Оценка ресурсов и качества поверхностных вод (на примере Московского региона)» под редакцией В.А. Скорнякова и К.К. Эдельштейна.  

 

Последние годы своей научной деятельности он посвятил разработке методов оценки качества речных вод и его картированию. Он соавтор многих карт, обобщающих результаты этой работы в Атласах, подготовленных сотрудниками географического факультета. 

 

27 декабря 1979 года Виталий Анатольевич был награжден Почетной грамотой Моссовета за организацию и проведение изыскательских и исследовательских работ по изучению формирования качества воды источников водоснабжения г.Москвы и публикацию работ по этой теме.

 

Виталий Анатольевич - руководитель и участник многих научных экспедиций в пределах нашей страны, а также на Кубе и во Вьетнаме.  Он принимал активное участие в учебной и научной работе факультета и кафедры, вырастил много учеников.

 

Виталий Анатольевич отличался невероятной организованностью, аккуратностью и кропотливостью при выполнении любой, даже самой незначительной работы. Он умел требовать это и от сотрудников. Его замечания всегда были аргументированы, справедливы и высказывались им в очень корректной форме. 

 

Многие сотрудники факультета помнят В.А. Скорнякова как многолетнего заботливого и требовательного Председателя профкома, к которому можно было обратиться с любой проблемой и бедой.

 

Он ушел на пенсию в 2002 г., т.е. почти двадцать лет назад, но до последнего дня оставался активным участником в жизни кафедры, ее сотрудников и студентов. Таких людей, как Виталий Анатольевич, немного, и мы счастливы, что он был в нашей жизни.

 

Виталий Анатольевич Скорняков – настоящий интеллигент, мудрый и добрейший человек, с хорошим чувством юмора.

 

Никак не придти здесь на помощь,

Хоть очень она нам нужна.

Как темная-темная полночь

Накрыла нас всех пелена.

Виталий – ни грамма в нем фальши!

Открыт был добру, сам как луч,

Светил нам улыбкой как мальчик,

Своим оптимизмом живуч.

Не думал он мир перестроить,

Но всей своей жизнью сказал,

Что, если и есть в ней герои,

Средь них он, чтоб мир получшал.

 

Светлая память!

 

Сотрудники кафедры гидрологии суши 

 

 

                                                 Виталий Анатольевич Скорняков

В этой статье речь идет о людях, которые в 1946–1957 гг. нашли, разведали и вели промышленную добычу урановой руды. 

 

Атомная энергетика для Чукотского автономного округа — дело привычное. В 1970–1976 гг. в городе Билибино построили атомную электростанцию, главной задачей которой было обеспечение энергией золотопромышленности. Совсем недавно выведен из эксплуатации первый из еѐ четырех энергоблоков, еще два должны остановить по плану в 2020–2021 гг., последнему ресурс продлен до 2025 г. В связи с этим обострился вопрос снабжения энергией удаленных районов Западной Чукотки (Чаун-Чукотки). В 2007 г. в Северодвинске началась постройка плавучей атомной теплоэлектростанции (ПАТЭС) «Академик Ломоносов». В 2009 г. ее передали на Балтийский завод в Санкт-Петербурге. Весной 2018 г. ПАТЭС привели в Мурманск, где в течение года загрузили ядерным топливом, покрасили и произвели физический пуск обоих реакторов. В августе – сентябре 2019 г. «Академик Ломоносов» прибыл по Северному морскому пути в порт Певек. В изысканиях на площадке под установку ПАТЭС участвовали, кстати, сотрудники Лаборатории геоэкологии Севера нашего факультета.

Сейчас станция украшает своими четкими контурами и яркими цветами берег Чаунской губы. В мае 2020 г. она вступила в эксплуатацию и дала тепло в один из микрорайонов Певека, где теперь не выключают отопление и горячую воду даже временно. В ближайшие два года к ней подключат весь жилой фонд города.

 

Но предмет данной статьи — не современные достижения отечественной атомной промышленности, а практически забытые деяния ее безвестных предшественников. Речь идет о людях, которые в 1946–1957 гг. нашли, разведали и вели промышленную добычу урановой руды. Совсем рядом с Певеком, в тех местах, где сейчас возвышается ПАТЭС, сохранились многочисленные следы горных работ гигантского масштаба. О них знают не только все местные жители, но и геологи, которые работали там до начала 1990-х, и историки атомной отрасли. Автор обследовал их два раза: в августе 2003 г. и в июле 2020 г. Материалы первой экспедиции в бывший пос. Северный вошли в книгу «"Враги народа" за полярным кругом», опубликованную издательством ―"Paulsen" в 2010 г.

 

Как известно, 28 сентября 1942 г., в разгар боев под Сталинградом, Государственный комитет обороны (ГКО) СССР издал распоряжение № 2352сс «Об организации работ по урану». В 1943/44 гг. развернулась непосредственная разработка атомного оружия, усилившаяся в августе 1945 г. после взрывов американских бомб в Хиросиме и Нагасаки. Специальный комитет при ГКО под председательством Л.П. Берии, четкая подпись которого часто встречается в архивных документах, в условиях строжайшей секретности задействовал многие тысячи людей, занимавшихся самыми разными аспектами проблемы. Одну из важных ролей играли геологи. Именно поиски радиоактивного сырья стали катализатором для удивительного по масштабу мероприятия — сплошного топографического и геологического картографирования Севера СССР. В 1944–1954 г. в Главном управлении Северного морского пути (ГУСМП) действовал трест «Арктикразведка», который закрыл все «белые пятна» в Арктике. 

 

Историю Государственной геологической съемки масштаба 1: 1 000 000 еще предстоит написать, настолько велик ее вклад не только в создание материально-технической базы СССР, но и в мировую фундаментальную науку. На протяжении двух десятков лет по всей стране работали тысячи геологических партий, десятки тысяч геологов, каюров, погонщиков оленей, водителей вездеходов, летчиков, картографов и рабочих ежегодно проводили по 4–7 месяцев в совершенно диких районах. Одной из задач была радиометрическая съемка: поиск урановых месторождений приобрел важнейшее значение – сырья остро не хватало. В первый реактор, по воспоминаниям легендарного министра среднего машиностроения Е.П. Славского, в 1946 г. загрузили едва ли не весь имевшийся в стране уран. Целый ряд правительственных решений для усиления разведки дал результат.

 

В 1946 г. в образцах геологической партии П.Д. Топычканова, работавшей по поискам олова в Северном гранитном массиве в 60 км к северо-востоку от Певека, были обнаружены радиоактивные минералы. На следующий год партия И.Е. Рождественского подтвердила повышенную радиоактивность массива, и уже 1 августа 1947 г. начал работу первый разведучасток. Вскоре его преобразовали в разведочный район, а в июне 1948 г. создали Промкомбинат № 3 (п/я 14), подчинявшийся «Дальстрою» НКВД СССР (организованное в 1931 г. Главное Управление строительства Дальнего Севера). В состав п/я 14 входило три специализированных лагеря по добыче урановой руды (Бутугычаг на Колыме, Сугун в Момском улусе Якутии и Чаунский исправительно-трудовой лагерь (ИТЛ) в Северном массиве с управлением в Певеке). Начальником отвечавшего за поиски урана Первого управления Дальстроя назначили генерал-майора В.П. Павлова, гидрогеолога по образованию, а среди сотрудников геологического отдела оказались крупнейшие советские геологи, арестованные в 1949 г. по «красноярскому делу».

 

Среди них были директор Института геологических наук АН СССР (сейчас — ГИН РАН) академик И.Ф. Григорьев, главный геолог Первого главного геологоразведочного управления Мингео СССР, также созданного для работ по урану. И знаменитый ленинградский геоморфолог, 79-летний профессор Я.С. Эдельштейн, только что награжденный орденом Ленина. Арестовали также лучших в стране специалистов по поискам и разведке полезных ископаемых профессоров В.К. Котульского (одного из первых разведчиков Хибинских и Мончегорских месторождений), В.М. Крейтера, А.А. Баландина и многих других. Котульский, Григорьев, Эдельштейн и еще несколько человек погибли в лагерях и тюрьмах, другие попали в дальстроевские геологические «шарашки». Арестованные ученые составили подробный отчет о строении месторождений Северного массива.

 

Чаунский ИТЛ организовали буквально «моментально», за несколько месяцев. В его структуру вошли несколько десятков быстро выросших поселков с населением от 50 до 3 000 чел. В совершенно пустынных горах Северного гранитного массива высотой до 1 132 м (гора Королева), расчлененных глубокими долинами рек Апапельхин и Кекурная, появилась разветвленная инфраструктура: горные выработки, дороги, лаборатории, мастерские, электростанции, обогатительная фабрика в п. Восточном, а также жилые и вспомогательные помещения (бараки, бани) и т.д. Все дома строились из местного камня (темные сланцы и светлые граниты) с небольшим количеством кирпича, часто практически без цемента. Сохранились сотни строений в самом разном состоянии: от фундаментов до практически целых, только без крыши. Внутренние они, как правило, завалены фрагментами стен и крыш, кое-где сохранились полусгнившие дощатые полы. В нескольких бараках капитальные брусовые столбы для крепления двух- или трехъярусных нар, как лес, еще непоколебимо стоят среди полурухнувших стен.

 

Самые крупные поселки — Восточный, Северный и Западный, более мелкие — 62 км, и почти не сохранившие лагерную структуру 60, 65 км. Из Певека в центр массива построили автомобильную дорогу, вдоль которой, в ИТЛ на 24 и 42 км, жили ее строители. Объем перевозок по дорогам поражает и сейчас: завозилось все необходимое для горных работ — железо, крепь, взрывчатка, цемент, кирпич и т.д., для жизни — уголь для отопления, продовольствие, и все остальное. Для нескольких тысяч (по данным «Мемориала» — более одиннадцати тысяч) заключенных необходимы были дерево для постройки нар, сотни печей разнообразных конструкций, тысячи необходимых предметов для производства и быта (крючки для одежды, посуда, умывальники, железные кровати для вольнонаемных и т.д.). Преобладали здесь заключенные по уголовным статьям, осужденные по 58-й были в меньшинстве. Выжившие говорили, что кормили их хорошо. Вблизи жилых помещений — россыпи консервных банок, по большей части одинакового объема, близкого к 700–900 г. Говорят, это банки из-под американской (еще ленд-лизовской) тушенки, поставлявшейся в СССР во время войны. Повсюду скопления железа — бочки, печки, банки, лом, стружка, мотки колючей проволоки, металлоконструкции.

 

Самый крупный ИТЛ — Восточный, который располагается на плато на высоте 850–900 м. Это абсолютно безжизненные (только накипные лишайники) участки горной пустыни, в естественном состоянии покрытые гранитными глыбами. По сравнению с хорошо известными многим плато Хибинских гор здесь гораздо пустыннее, даже на более высоком плато Путорана жизни заметно больше. Зима — до минус 40, ветры, частые пурги. Лето — ветры, пусть не столь сильные, но очень неприятные, туманы и низкая облачность, и при этом — практическая безводность. Летом воду возили на машинах, остальные девять месяцев – топили снег. 

 

Неотъемлемая часть лагерных поселков — ограждение из колючей проволоки. Жилая зона ограждена тремя рядами «колючки», на углах которой – фундаментальные опоры для наблюдательных вышек. На них несли караульную службу бойцы военизированной охраны МВД, в условиях, мало чем отличавшихся от условий работы заключенных, которым некуда было бежать. Производственные участки вокруг шахт, мастерских, электростанций ограждены одним рядом проволоки. За пределами ограждения – строения администрации ИТЛ (на Восточном — даже двухэтажный дом), лаборатории, жилые дома для вольнонаемных сотрудников и казармы для охраны.

 

Вся лагерная агломерация пронизана, как кровеносными сосудами, линиями электропередач длиной многие десятки километров. Из монументальных, сложенных из гранитных плит постаментов высотой до 0,6–0,7 м до 2 м в поперечнике торчат обломанные деревянные столбы высотой до 2 м. Поселки в настоящее время — очаги более богатой растительности на совершенно безлюдных плато. Рудеральные мхи и лишайники прекрасно разрослись на участках, куда выбрасывали бытовые отходы, и сейчас эти зеленые «острова», огражденные колючей проволокой, четко выделяются на сером фоне северной пустыни. 

 

Сохранились как вертикальные горные выработки (шахты), так и горизонтальные (штольни), числом до 40–50. По-прежнему темнеют устья штолен, но только совсем отчаянные исследователи решатся туда залезть. Шахты заняты льдом. Из штолен выходят пути для вагонеток, иногда разветвляясь, они ведут к отвалам, рельсы сняты. Светлые граниты, богатые слюдой, ярко сверкают на солнце — нет ни малейших признаков зарастания. В горах Чукотки оно идет крайне медленно.

 

Самое крупное строение, кроме уже упоминавшегося двухэтажного дома, — обогатительная фабрика на Восточном. Ступенями она спускается в верховья ручья. Рядом находятся руины механических и ремонтных мастерских. Работала ли фабрика, не совсем ясно. Петербургские исследователи пишут, что ни дня не работала из-за отсутствия воды. Местные геологи говорят, что работала. Но тогда почему обогащение руды проводилось в 40 км отсюда, в пос. Первом (сейчас - Западный) на берегу Чаунской губы? Там до сих пор сохранилось здание фабрики и отвалы, которые, по данным комитета по охране окружающей среды Чукотки, заметно радиоактивны: до 1 000 мбэр/час и 1 200 мкр/час.

 

Добычу урана закрыли в 1953 г., 67 лет назад, мгновенно, как и организовали. Практически все было брошено и, конечно, многое было увезено, разрушилось, сгнило, частично использовано военными (в 1970–2000 гг. рядом располагалась станция тропосферной связи системы «Север» под названием «Гранат») и геологами, которые периодически продолжали разведки. 

5 июня 1991 г. селевой поток (скорее всего, водо-снежной природы) разрушил полевой лагерь Северной партии Чаунской геологоразведочной экспедиции, погибли восемь человек. Им поставили памятник рядом с поселком 65 км. После катастрофы геологи сюда не возвращались.

 

Остатки былого в Северном массиве настолько значительны, что и сейчас посетитель встает в тупик перед следами этого гигантского труда тысяч людей, вольных и невольных. Как же был нужен уран, что страна пошла на столь огромные материальные и людские затраты для организации горного предприятия в совершенной пустыне. Оно было одним из крупнейших в Арктике 1950-х гг., значительно превышая по размерам функционировавшие рядом многие десятилетия оловодобывающие предприятия в Валькумее, Красноармейском, золотые рудники Комсомольского, Южного, Майского.

 

В седловине рядом с Восточным расположено кладбище. Автор надеялся прочесть хотя бы одно имя на сохранившихся деревянных дощечках. Увы, чудовищные ветра стерли все буквы, а табличка на единственной металлической пирамиде аккуратно отвинчена. Хоронили неглубоко, в камнях, и кости погибших видны из-под сдвинутых досок гробов. Кто эти люди, установить, видимо, не удастся никогда.

И это едва ли не самое печальное впечатление. Тяжелейший труд поколений геологов по поискам сырья и тысяч наших безвестных соотечественников в 1940–1950-х гг. на урановых рудниках позволил сейчас, уже в XXI веке, построить на дальней Чукотке два современных объекта атомной промышленности. Помнить предшественников необходимо…

 

При подготовке текста использованы источники:

Иоффе Г.А., Нестеренко А.В. Волчий камень: Урановые острова архипелага ГУЛАГ. 2-е изд. СПб.: ААНИИ, 2015. 202 с.

Ларьков С.А., Романенко Ф.А. «Враги народа» за полярным кругом. М.: ―"Paulsen", 2010. 430 стр.

 

Обогатительная фабрика в Восточном, окруженная подсобными мастерскими. На заднем плане — горы северного окончания Шелагского хребта — самая северная часть материковой Чукотки. Фото Ф.А. Романенко, 2020

 

Молодые длиннохвостые суслики (евражки) — немногие обитатели бывшего поселка Западного, живут среди фрагментов строений. Фото Ф.А. Романенко, 2020

Дорогие выпускники! 

В сентябре 1944 года было принято решение Правительства СССР о создании на географическом факультете МГУ кафедры географии северных стран. Первый набор студентов был осуществлен осенью 1945 года.

 

В 2020 году кафедра готовится отмечать своё 75-летие. Мы делаем стенгазету, которая будет висеть рядом с кафедрой и на сайте. 

Просим вас поделиться яркими воспоминаниями, интересными историями, которые произошли за годы учебы в университете, на практике и т.д. 

 

Современным студентам будет интересно узнать, кем стали выпускники кафедры, как пригодились знания и умения, полученные за годы учёбы. 

 

Присылайте фотографии и заметки на кафедральную почту: cryomsu@gmail.com

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

11-12 октября группа ученых МГУ имени М.В. Ломоносова и Института проблем экологии и эволюции им. А.Н. Северцева РАН обследовала водотоки, дренирующие восточные склоны Козельского вулкана, между полигоном Радыгино и р. Налычево, и побережье Авачинского залива Тихого океана к северу от Авачинской губы. Указанные водотоки рассматривались как потенциальные источники техногенного воздействия, от которых предполагался сброс неустановленных загрязнителей в океан и гибель морских жителей.

 

— По результатам выполненных работ однозначно установлено, что в последнее время не было каких-либо значительных поступлений загрязняющих веществ техногенного происхождения в русловую сеть притоков Авачинского залива и в сам залив, которые могли бы привести к воздействиям на прибрежную экосистему океана. При этом рекогносцировочной фотосъемкой с низколетальных аппаратов были охвачены несколько десятков километров нижнего течения р. Налычева, р. Мутнушка, руч. Козельский. Отсутствуют следы каких-либо воздействий на русловую сеть с территорий военных объектов: 90 авиационного полигона, полигона Радыгино, учебно-тактического поля Мокрый песок. Козельское захоронение ядохимикатов также находится в стабильном состоянии, никаких возможных путей проникновения ядохимикатов на прилегающие территории и в водные объекты нет, — рассказал доцент кафедры гидрологии суши географического факультета МГУ Сергей Чалов, который вместе с коллегами сейчас работает на Камчатке.

Ученые пришли к выводу, что наиболее вероятной причиной указанных процессов является кислородное голодание вследствие замора, возникшего после массового развития микроводорослей в сентябре 2020 года. Происходило снижение уровня кислорода на глубинах приблизительно 5-15 м вследствие массового размножения одноклеточных водорослей (динофлагелляты и цианобактерии), а также наличие в воде токсинов, выделяемых некоторыми видами одноклеточных водорослей. По предварительным данным цветение водорослей продолжалось с начала сентября по начало октября с пиком численности 25-30 сентября 2020 г. Соответственно замор животных мог идти в течение месяца и, вероятно, продолжается и сейчас в определенных участках акватории.

 

— Ясны и потенциальные причины сложившейся ситуации. Средние температуры воды в Авачинском заливе Тихого океана в сентябре 2020 года были на несколько градусов выше нормы, что способствовало распространению водорослей, в целом типичных для Тихого океана и обычно массово встречающихся в более южных широтах, — отметил СЕРГЕЙ ЧАЛОВ.

Мы сейчас готовим развернутый научный анализ и надеюсь завтра его опубликуем. там все вопросы будут детально освещены. Про пострадавших - если вкратце, то эта проблема влияния водорослей на здоровье человека широко освещается в научной литературе. Она актуальна и для США, где закрывают пляжи в период цветения, и стран юго-восточной Азии. Кстати, такие события уже регистрировались и на Камчатке. Еще в 1995 году вышел Атлас справочник Коноваловой Г. В. "Красные приливы" у Восточной Камчатки". Атлас содержит сведения о случаях "цветения" воды в море у берегов Восточной Камчатки, известных также под названием "красные приливы". Даны иллюстрации и описания микроскопических организмов, вызывающих "Красные приливы" и (или) являющихся ядовитыми. Рассматриваются причины и возможные последствия этого явления, угрожающего жизни людей, морских животных и благополучию прибрежных экосистем в целом. Читаем аннотацию (стр. 3): «В Камчатской области "красные приливы" долгое время не воспринимались как опасные явления. Не потому, что их не было, или они не были токсичны. "Красные приливы» у берегов Камчатки возникали, их наблюдали, но, вследствие эпизодичности этих явлений и слабой заселенности побережий, контакты с ними были не часты. А негативные последствия таких контактов, даже со смертельным исходом, не привлекали к себе устойчивого внимания из-за особенностей развитая региона, в частности, гораздо более высокой и, в отличие от воздействия "красных приливов", стабильной смертности от несчастных случаев». Это написано в 1995 году! Все то, о чем сейчас говорят и спорят, и в которое мы сами не могли сначала поверить.

 

Информация с сайта ГФ МГУ.