31.10.2022

 

30 октября 2022 года не стало ВАЛЕНТИНА КУРТЕЕВА, выпускника кафедры геодезии и картографии 1977 года. Он долго и упорно боролся с раком, до последних дней продолжая работать...

 

Мы все звали его Куртом... Великолепный профессионал-картограф, талантливый фотограф, бессменный звукооператор в наших спектаклях...

Спасибо тебе за неравнодушие и неугомонность, оптимизм и стойкость... 

 

Вот обращение Курта к своему курсу, празднующему в этом году 50-летие поступления в МГУ. Но теперь оно читается как завещание всем географам... 

 

 

Эй, географы! Значит, жизнь удалась. Всё прошло без следа. Итак, прошло полвека как мы уселись за парты на 21 этаже. И можно никуда не спешить. Спешить уже некуда. Не весь экипаж, ушедший в это плаванье, дожил до возвращения в тихие гавани смешных пенсий, скрипучих суставов, подслеповатых глаз и трясущихся рук, не с первого раза попадающих горлышком в рюмку. 

 

Но есть что вспомнить. Ночные гульбища в пойме Протвы, вопреки запретам А.Е. Снопкова, люто ненавидимая песня советских алиментщиков в 7 часов утра («Мой адрес не дом и не улица. Мой адрес Советский Союз»), вспоминаемая сегодня как светлое напоминание о том, как молоды мы были. И теперь, отыграв игру, попыхтев в овертайме (кому повезло), пропустив кучу буллитов и пенальти, мы разбрелись по планете Земля на зависть тем, кто не бродил по свету в поисках своей судьбы, сидел дома на диване перед телевизором и изучал географию ногами и глазами Дроздова. Возможно, поэтому так её и не узнал. 

 

Встретив однажды случайно соседа по общаге – геолога в чукотской тундре, я понял, что настоящий романтик подобен неуловимому всепроникающему нейтрино, и именно так надо жить, пока есть силы и здоровье. И даже когда их уже почти нет, надо подниматься на палубу, взгромождаться в кабину самолетика, пытаться даже порулить, нырять в рубочный люк подводной лодки, наматывать тысячи километров по стране на всех видах транспорта и повторять  слова Марины Попович "Я никогда не умру в самолете, я долечу…".

 

Ну что ж вы спите, капитаны? А я всё что-то на Востоке, а вы всё как-то на диване, как перезрелые арбузы… спел когда-то Кочетков. Да, это осень. Это жнивьё. Талый снег вчерашнего дня. Но нет отсюда пути назад, как нет следа за кормой, и каждому остаётся только вспоминать и думать, а всё ли он сделал в соответствии со своим предназначением?

 

Прошлые и настоящие! К будущим не обращаюсь. Учитывая темпы вымирания романтиков и фанатиков от географии – это всё-таки племя с явными признаками депопуляции. Увы!

 

Вот мы в 1973-м чем занимались? Поставили армейские шатровки, в них и жили. И никакой аморалки или пьянки в лагере. Только за пределами. А.Е. Снопков, начальник практики, всё видел и слышал. Просыпались под "Мой адрес не дом и не улица, мой адрес – Советский Союз". И Игорю Рыжову напоминаю, что не дежурный подъемы устраивал, а автоматика в радиорубке. Сам изредка этим занимался в отсутствие штатных радистов. И учились мы добросовестно. Любимец курса Аркашка Вишняков с производительностью экскаватора рыл почвенные разрезы, как траншеи полного профиля. Его будущая жена выбрала кафедру почвоведения. Надо было соответствовать. 

Ваш покорный слуга на топографии получил за практику 5++ , занесенную в зачетку, чем ввел в некоторое удивление учебную часть. Идеальный теодолитный ход с нулевой невязкой по Х и 15мм по Y. Плюс идеальный планшет с рельефом, вычерченным картографической тушью. И не потому старался, что его будущая жена уже училась на кафедре картографии. Сам был картографом по призванию. Одному из авторов воспоминаний хочу напомнить, что нивелирный ход и теодолитный – разные виды съёмки, нивелир мы не гнали, и мензулу делали на фотоплане, а не на чистом листе бумаги. 

А в свободное от учёбы время на спор с местными шоферюгами реанимировал из металлолома мотоцикл М-72 и на пару с Вишняковым и катался по сельским дорогам по местам проведения остальных практик. Пока начальник базы Евгений Иванович Никулин не застукал нас на шоссе достаточно далеко от базы. 

А как инструктор по туризму учил однокурсников наводить навесные переправы через водные преграды. Цирковой номер, должен вам заметить, где успех мероприятия находился в нелинейной зависимости от массы взгромождаемого на переправу тела. 

 

Из самых легкомысленных на грани аморалки мероприятий вспоминается конкурс на "Лучшие мужские ножки", проведенный в условиях анонимности обладателей этих ног. Сложнее всего было отделить ноги от тела и головы без членовредительства и угрозы жизни, но эта задача была успешно решена. 

 

В сфере высокого искусства мы "наслаждались" после отбоя скрипичными упражнениями Андрея Звонникова, стойкого "оловянного солдатика", игнорирующего все наши предупреждения о недопустимости нарушения ночной тишины скрипичными гаммами и прочими экзерсисами, известного скрипача-исполнителя, не ставшего океанологом, но посвятившего всю свою жизнь музыке. Жаль, его уже нет с нами. 

 

А музыкальные наши приоритеты были расставлены, отдавая дань легендам рок-музыки, всё-таки в пользу Кукина, Городницкого, Дольского, Визбора, Высоцкого, песни которых поют до сих пор и не только романтики от географии. Все западные музыканты за редчайшим исключением 1973 года давно скончались и забыты, а Дольского и Кукина поют студенты РХТУ Менделеева сегодня. И Ивасей тоже. Но в наше время они ещё в школе учились.

 

Мы, в отличие от более поздних генераций сатинских студентов, пристальное внимание уделяли и вопросам охраны природы. Венцом этой деятельности стало пресечение факта браконьерства на Протве, с изъятием незаконных орудий лова и прочими мелкими деталями. Увы, браконьером оказался малолетний сын председателя колхоза, со всеми вытекающими для инициативного инспектора и базы в целом последствиями.

И с местными ребятами мы подружились. Наехав на нас однажды, они "были принуждены к миру". Одного из моих друзей чуть не выгнали с практики, за "тяжкие телесные", но обошлось. 

 

А возили нас на обычных бортовых грузовиках, в такой плотной упаковке, что Иваси и в бочке представить не могли. Но юные географические дарования, выезжавшие на выходные в платьях, получали хорошую полевую закалку при загрузке через задний борт ЗИЛ-130 в количестве 72 человека "на борту", хотя последние ехали почти "за бортом". ГАИ в Боровске было гуманное и на московские номера не реагировало. 

 

Увы, окончания сатинского приключения мне увидеть не удалось. Может быть, тогда и происходили какие-то противоречащие нормам поведения советского студента события и процессы. Не видел, не участвовал, не знаю. Меня ждали Магадан, золото Колымы, пик Стремительный в хребте Аннычаг, день рождения на озере Танцующих хариусов. А когда весь курс совершенствовал свою спортивную форму, повторяя многократно упражнение "наклоны вперед" на картофельных полях в Поречье и Синичино, я кормил колымских комаров, сам ел свежевыловленных хариусов и только что подстреленных куропаток, копировал геологические карты, рассекал по Тенькинской трассе и прилегающим грунтовкам, колотил образцы золотоносных пород, мыл шлихи, топтал тундру, траверсом прошёл легендарный заброшенный рудник Бутугычаг со остатками бывшего лагеря системы ГУЛАГ. Есть что вспомнить, но не здесь.

 

ВАЛЕНТИН КУРТЕЕВ о себе: картограф 1977 года, эколог 1995 г., топограф, геолог, радист, охранник земель Московской области, летчик-бортоператор АСМОС Ил-103, нач. Ситуационного центра МПР РФ, инженер Рослесозащиты, инженер Центральной базы авиалесоохраны, сотрудник СОПС, специалист по дампингу в Арктике, автор раздела "Экологическая безопасность. Природные и техногенные риски" "Национального Атласа Арктики" 2017 года, член-корреспондент Российской Экологической академии. Автор десятка статей, соавтор трех книг в сфере Зеленой экономики, управления отходами. 

 

Успехов вам, географы, тем, кто останется после нас!

 

 

НАТАЛЬЯ ШАРУН, выпускница кафедры геодезии и картографии 1977 года:

 

После продолжительной болезни ушёл из жизни наш дорогой однокурсник, товарищ, друг. Он был настоящий мужчина, хороший семьянин, излучающий надёжность, справедливость. Являясь общительным человеком и инициатором всех наших университетских встреч, он проявлял интерес ко всем однокурсникам, за что его очень ценили. До последнего дня скрывая истинное свои проблемы со здоровьем, он оставался в струе жизни, призирая жалость к себе. Не теряя бодрости духа, находясь уже в реанимации, он написал: "Когда помру - напишу". И только в последний день моё послание осталось без ответа......

 

 

                                                           Валентин Куртеев, Курт

Курт на одной из наших первых маёвок в "Заветах Ильича"

 

                           Валентин Куртеев со своей женой Ниной. Зал ДК МГУ.

 

       Валентин Куртеев со своей женой Ниной. Декабрь 2001 года

                                              Практика в Сатино. 1973 год

 

 

 

 

 

                                         Курт и Ленин

 

                                                 Анадырь

 

         Курт с Аркадием Вишняковым в "Причале торпедных катеров"

 

Валентин Куртеев на конференции в Клязьме. 2015 год.

 

На встрече курса с лучшими друзьями. Справа налево: Валентин Куртеев, Юрий Ершов,

Андрей Шемарин и Аркадий Вишняков.