О ЖЕНЕ НИКУЛИНЕ

Вс, 06/20/2021 - 02:20 — root
 
 
20.06.2021
 
Уже год как ушёл от нас Женя Никулин. Осознавать это особенно дико, потому что Женя, он же «Евгений Иванович», он же просто «Женька», как никто умел заполнять собой всё пространство общения. Представить себе, как выглядела бы без него наша геофаковская и окологеофаковская общность, начиная с 70-х годов прошлого века, просто немыслимо, невозможно. 
 
Кем он был? 
Отвечая на этот вопрос, обычно говорят: актёром! Это правда. Он обожал играть, и играл везде и всегда, без перерыва на отдых: и как актёр студенческого театра, и как профессиональный актёр кино и театра, и вообще как «актёр по жизни». Ему это было интересно. Как-то однажды, уже после нескольких лет знакомства со мной, Женя познакомил меня со своим другом Мишей Нилиным — поэтом, психологом, обаятельным рассказчиком. И с первой же минуты общения с ним я с изумлением обнаружил, что многие характерные и всем нам хорошо известные интонации и прибаутки Жени — это почти точный слепок с интонаций и прибауток Миши. Помню, как все втроём мы над этим весело смеялись — а что? Ну да, вот такой он был, Женя Никулин, неутомимый разносчик и переносчик всего, что видел вокруг себя интересного, живого и весёлого.
 
Но фокус-то в том, что при этом он был ещё и медиатором, обеспечивавшим коммуникацию, охотно и легко соединявшим людей из разных компаний. И его актёрство как раз и было инструментом исполнения этой его главной социальной роли, его главной жизненной функции. В любой компании, абсолютно любой, даже новой для него самого, он старался быть заводилой и организатором, и редко когда ему это не удавалось. Кто не видел его в роли запевалы за пиршественным столом после спектакля или в день чьего-то рождения, тот ничего в этой жизни не видел. Но все геофаковцы, наши современники, думаю, прекрасно помнят, как пели под его руководством «Калинку» и «Однажды морем я плыла…». Я помню.
 
Кто жил на Геофаке в те достославные 70-е, когда как бы «противостояли» друг дружке две группы студенческого художества — творческий коллектив театральной студии Наташи Перловой и гоп-компания участников «эпопеозы», тот наверняка знает, что «противостояние» это шло по линии «классика — эстрада» («эстрадой» в СССР называлось всё, что не вписывалось в каноны классического искусства и фольклорных жанров). И так уж вышло, что геофаковские таланты, распределённые между этими двумя чудесными мирами, «классическим» и «эстрадным», хоть и взаимодействовали между собой (ещё бы!), но в «кадровом» плане почти не пересекались. Если говорить о ведущих исполнителях в заглавных ролях, то исключение тут было только одно — Женя Никулин. Когда нужно, он мог быть серьёзным актёром, когда нужно — весёлым паяцем, и тем самым он в своём лице являл единство художественной жизни на Геофаке, связывал обе её ветви. Его Балясников в «Сказках старого Арбата» и его Господь Бог в «Армагеддоне» — центральные фигуры, что называется, вехи. И для творческой истории строгой студии Перловой, и для нас, безбашенных пересмешников.
 
Он сочинял свои песни и охотно исполнял их под гитару, но умел слушать и чужие. Не знаю, пробовал ли он писать стихи, но к чужому рифмоплётству относился всегда уважительно. Как-то (очень давно, ещё в «эпопеозные» годы) он потребовал от меня выдать ему тетрадку моих стишат и потащил её для ознакомления и оценки какой-то полузнакомой старушке-редакторше. И очень сокрушался потом, что творчество моё старушке, как теперь говорят, «не зашло». И это всё — медиация, т.е. страсть не просто к общению, а к соединению людей, к их связыванию между собой, к улаживанию их конфликтов и проблем. 
 
Ему всегда хотелось быть центральной фигурой в компаниях (многим хочется!), и очень часто удавалось стать ею — именно по той причине, что он был от природы медиатором. Сейчас я понимаю, почему он так жаждал обращать на себя внимание (например, на любое сборище норовил прийти чуть попозже, когда все уже уселись за стол и взялись за вилки и рюмки, а тут — на тебе, открывается дверь и входит Никулин, гад этакий!) Не потому, что был самовлюблённым нарциссом (ничего подобного), а потому, что по его социальной роли ему и надо было находиться в центре, быть центром коммуникации. Думаю, отсюда и истоки его всегдашнего желания выглядеть старшим по возрасту, его готовности отзываться на почтительное «Евгений Иванович» и представляться именно таким образом: медиатору ведь и положено быть старше всех в окружении! Для меня он, конечно, был «Женей» (он лишь на пару лет был старше меня), а для молодой поросли — только так, только «Евгением Ивановичем». И это поначалу вполне себе ироничное обращение впоследствии закрепилось за ним уже в качестве общепризнанного «легального» антропонима. В том числе, конечно, благодаря знаменитой песне Лёши Иващенко и Гоши Васильева «Как мы строили навес на даче у Евгения Ивановича», одной из лучших в их репертуаре (говорили, что она очень нравилась Виктору Берковскому). Нет уже ни Берковского, ни Никулина, а песня — есть, спасибо Лёпе и Гоше. И её герою спасибо, Жене Никулину.
 
Вспомнившаяся песня выводит на ещё одну характерную черту Жени: он был очень «хозяйственным» человеком, как говорили раньше, «рукастым». Не только дачу себе строил, но и, к примеру, ремонт в своей квартире на «Соколе» делал сам, своими руками. И комендантом базы в Сатино был, безвылазно зимовал там, обеспечивая её сохранность и достройку. А спустя четверть века оказался в должности помощника исполнительного директора продюсерской компании "Линк", создававшей знаменитый «Норд-Ост». Помню, как он вместе с Гошей водил меня по зданию на Дубровке, готовившемуся к постановке мюзикла, показывал, где и что будет находиться… А когда произошёл теракт, именно он перед штурмом консультировал спецназовцев по части устройства этого здания, и уже им — на схеме и на примере схожего по архитектуре ДК «Меридиан» — показывал, где расположены и как связаны между собой его помещения, подвалы, лестницы и всё прочее. Говорят, это была ценная для штурма информация… 
 
А ещё не все знают, что в 90-е годы он работал корреспондентом уголовной хроники в лучшей в то время газете «Коммерсантъ». А ещё он снимался в советских фильмах («Дневной поезд» и «Путь к себе») и в постсоветском (уже в 2019 году) сериале («Золото Лагина»). А ещё он 17 лет проработал в театре МОСТ ведущим актёром и сыграл там больше 20 ролей, в том числе роль Тевье-молочника в «Поминальной молитве». Наверно, это самая лучшая его роль. Если не считать, конечно, роль Евгения Ивановича Никулина, которую он играл всю свою взрослую жизнь.
 
Много мы с ним провели часов, дней и лет в совместных разговорах, репетициях, поездках, песнях и трапезах. В кухне квартиры возле Черёмушкинского рынка, которую мы с моей женой Таней снимали несколько лет в 70-е годы, лежал его персональный спальный мешок: чересчур поздно иногда заканчивались наши долгие кухонные беседы за рюмкой чая. О смысле жизни, о смысле поэзии, о смысле всего. 
 
Я помогал ему хоронить его дедушку. Я помогал ему хоронить его первую жену. А его самого мне похоронить не довелось. Такое вот проклятье этой жизни.
 
АРКАДИЙ ПОПОВ, выпускник 1972 года кафедры экономической географии СССР, один из "отцов" факультетских эпопеоз
 
От Геограда: 
Сегодня, 20 июня, год со дня смерти ЕВГЕНИЯ ИВАНОВИЧА НИКУЛИНА, выпускника кафедры экономической географии СССР 1974 года.
Женя, мы тебя любим и помним. Как здорово, что есть твои кинороли, пусть маленькие, но очень живые: "Дневной поезд" (1976, жених), эпизод в сериале "Путь к себе" (1986), плюс ещё кинороли в небольших проектах / учебных фильмах.
 
Незадолго до своего ухода Женя успел сняться в сериале "Золото Лагина" (2019), в роли Моисея Соломоновича. Вот один фрагмент из этого сериала.
 
                                                       Евгений Никулин
 
Евгений Никулин
 
Памяти Евгения Никулина: